1.7. САТАНАЙЫ РАЙГУЫРД | РОЖДЕНИЕ ШатАны | تولد شاتانا |
УÆРХÆГ æмæ Дзерассæйæн сæ иумæ бацарды боныл афæдз куы сæххæст ис, уæд Уæрхæг амард. Иннæ афæдзы бон куы ‘рбаввахс ис, уæд Донбеттырты чызг рарынчын ис. | НЕДОЛГО прожили вместе Уархаг и Дзерасса.
Скончался через год Уархаг, и только на год пережила его Дзерасса. |
اوارخاگ و جراسا مدت زیادی با هم زندگی نکردند و بعد از یک سال اوارخاگ درگذشت.
جراسا هم بعد از او تنها یک سال زنده بود. |
Йæ мæлæт куы ‘рхæстæг ис, уæд загъта йæ дыууæ лæппуйæн: | Перед смертью сказала она своим сыновьям: | او پیش از مرگ به پسرانش گفت: |
— Куы амæлон, уæд-иу мæ фыццаг æртæ ‘хсæвы дзæгъæл ма ныууадзут — хорз лæгæй хæс нæ дарын, æмæ мæ мæрдты дæр нæ ныууадздзæн. | Когда я умру, вы должны первые три ночи оберегать мое тело, потому что не у хорошего человека в долгу я и он не оставит меня в покое даже в Стране Мертвых. | ـ زمانی که من مردم، سه شب اول از جسد من نگهداری کنید چرا که من به یک انسان بد بدهکارم و او مرا در دنیای مردگان راحت نخواهد گذاشت. |
Ус амардис, æмæ йæ бавæрдтой зæппадзы. | Умерла Дзерасса, и положили ее в склеп. | جراسا درگذشت و تابوت او را در سرداب گذاشتند. |
Бон куы æризæр ис, уæд Уырызмæг райста йæ хæцæнгæрзтæ, ссыди зæппадзы дуармæ æмæ йæ фæхъахъхъæдта бонмæ. Дыккаг æхсæв дæр та афтæ. | Настал первый вечер, надел Урызмаг свои доспехи, взял свое оружие, встал у входа в склеп и до самого утра стоял на страже. Так же поступил он и на вторую ночь. | اولین شب فرارسید.
اوریزماگ زره خود را پوشید، سلاحش را برداشت و تا صبح جلوی در سرداب نگهبانی داد. او شب دوم هم همین کار را کرد. |
Артыккаг æхсæв Хæмыц дзуры йе ‘фсымæрмæ:
— Нæ мад нæ хъомыл иумæ куы скодта, ацы ‘хсæв та йæ хъуамæ æз бахъахъхъæнон. |
На третий вечер сказал Хамыц брату своему Урызмагу: — Вместе воспитала нас наша мать, дозволь и мне в эту ночь посторожить ее останки. | شب سوم خامیتس به برادرش گفت:
ـ مادر هر دوی ما را تربیت کرده است. اجازه بده امشب من از جنازۀ او محافظت کنم. |
Уырызмæг ын загъта:
— Аз дæуыл куы ‘ууæндин, уæд ды гуырдæй кæстæр дæ, æмæ йæ æртæ ‘хсæвы дæр хъуамæ ды бахъахъхъæдтаис. |
Ответил ему Урызмаг:
— Если бы я мог надеяться на тебя, то не мне, а тебе, как младшему брату, надлежало бы все три ночи сторожить нашу мать. |
اوریزماگ پاسخ داد:
ـ من اگر میتوانستم به تو امیدوار باشم، تو به عنوان برادر کوچک باید هر سه شب از جنازۀ مادر محافظت میکردی. |
Хардзау фæкастысты Хæмыцмæ Уырызмæджы дзырдтæ.
Райста йæ хæцæнгæрзтæ æмæ фæраст и зæппадзмæ. |
Обиделся Хамыц на слова Урызмага, надел доспехи свои, взял лук и стрелы и отправился к склепу. | خامیتس از سخنان اوریزماگ ناراحت شد، زرهش را پوشید، تیر و کمانش را برداشت و به سرداب رفت. |
Лæууы зæппадзы дуармæ Хæмыц уæдæ цы! | Стоит Хамыц у входа в склеп — да и как же иначе? | خامیتس کنار ورودی سرداب ایستاده بود.
کار دیگری از دستش برنمیآمد. |
Иуахæмы айхъуыста Нарты хъæумæ, æмæ кæцæй куывды зарын цæуы, кæцæй чындзæхсæвы хъæр. | Но вот со стороны селения донеслись до него веселые застольные песни, шум пляски на свадебном празднике. | از طرف روستا صدای شادی و آوازخوانی جشن عروسی به گوش میرسید. |
Æмæ загъта йæхицæн: «Бын бауа, мæлæг рынчыны коммæ чи кæсы! Ам ма мын зæппадзæй мæ мады чи хæссы! Ацæуон æмæ искуы иу чындзæхсæв бахæрон». | И с досадой подумал Хамыц: «Погибнет тот, кто слушается умирающего! Кто еще покусится на мертвое тело матери моей? Пойду-ка я лучше на свадьбу да погуляю там». | خامیتس با ناخشنودی فکر کرد: «بمیرد آنکه بخواهد مزاحم مرده شود! چه کسی میخواهد برای جنازۀ مادر من مشکلی ایجاد کند؟ بهتر است به عروسی بروم و سر و گوشی آب بدهم.» |
Араст ис, æмæ куыддæр зæппадзæй иучысыл ауад, афтæ зæппадз ныррухс ис, æмæ Уастырджи зæппадзы хуылфы фестад. | Но только отошел он от склепа, как склеп ярко осветился и вошел туда Уастырджи. | به محض اینکه از سرداب دور شد سرداب شروع به درخشیدن کرد و اواستیرجی وارد سرداب شد. |
Нымæтын ехсæй æрцъыкк ласта Дзерассæйы, æмæ Дзерассæ, удæгæсай цы уыд, авд ахæмы хуыздæр фестад. | Ударил он Дзерассу своей волшебной войлочной плетью, ожила Дзерасса и стала в семь раз лучше, чем: была при жизни. | با تازیانۀ جادویی خود به جراسا ضربهای زد. جراسا زنده شد و از آنچه در زمان حیاتش بود هفت بار بهتر شده بود. |
Амæ йæм бацыд. Уыйфæстæ та нымæтын ехсæй æрцъыкк ласта Дзерассæйы, æмæ ус фæстæмæ куыд уыдис, афтæ фестад. | А, уходя, Уастырджи снова ударил ее своей волшебной плетью, и жизнь опять покинула тело Дзерассы. | اواستیرجی هنگام رفتن نیز با تازیانۀ جادوییاش ضربهای به جراسا زد و بار دیگر روح از بدن او خارج شد. |
Иу афæдз куы рацыд, уæд зæппадзы цурты æрбацæйцыд Нарты фыдбылыз Сырдон. | Прошел год. Бедовый Сырдон проходил мимо склепа Дзерассы. | یک سال گذشت. سیردون شجاع از کنار سردابی که تابوت جراسا در آنجا قرار داشت میگذشت. |
Байхъуыста, æмæ зæппадзæй ссыди сывæллоны кæуын. Рараст ис Сырдон Нартмæ. Æртæ Нарты бадынц æмбырдæй Ныхасы. | И услышал он, что в склепе плачет ребенок. Пошел Сырдон на Нихас, где в то время собрались все три нартских рода. | صدای گریۀ کودکی از سرداب به گوش او رسید.
سیردون به نیخاس رفت. همۀ بزرگان سه نژاد نارتی آنجا جمع شده بودند. |
— Фарн уæ ныхасы æмæ уæ райсом хорз!
— Хорз дæ хай уæд, Сырдон! |
— Да будет мир на вашем Нихасе, и да будет счастливо ваше утро!
— Пусть будет счастье твоему делу, Сырдон! |
ـ خوشبختی مهمان نیخاس شما باشد.
ـ خوشبخت باشی سیردون. |
Амæ сын загьта Сырдон:
— Диссаг ис Нарты уæлмæрдты: куы байхъусай, уæд дзы цæуы сывæллоны кæуын. |
И сказал Сырдон:
— Чудеса творятся на нартском кладбище. Новорожденный плачет среди склепов. |
سیردون گفت:
در قبرستان نارتها معجزهای در حال رخ دادن است. نوزادی در میان قبرها گریه میکند. |
Уырызмæг бадтис Ныхасы уæле. Фестадис æмæ бацыд зæппадзы дуармæ.
Бакодта зæппадзы дуар, бахызт мидæмæ æмæ дзы рахаста чызг — Сатанайы. |
Выше всех на месте старшего сидел на Нихасе Урызмаг, но, услышав эти слова, встал он и быстро пошел на кладбище. Вошел он в склеп, где лежало тело Дзерассы, и вынес оттуда новорожденную девочку. | اوریزماگ در نیخاس بالاتر از همه نشسته بود اما زمانی که این سخن را شنید زود از جایش بلند شد و به قبرستان رفت.
او وارد سردابی شد که جسد جراسا آنجا قرار داشت و نوزاد دختر را از آنجا خارج کرد. |
Сатана ахæм рæсугъд æмæ зондджын рауади, æмæ талынг æхсæв бон кодта йæ уындæй, йæ ныхас уыд кардæй кæрдагдæр, топпы фатæй растдæр. | ШатАной назвали девочку. И была она так мудра и красива, что от света лица ее темная ночь превращалась в день, а слова, сказанные ею, были прямее солнечных лучей и острее меча. | دختر را شاتانا نامیدند.
او آنقدر باهوش و زیبا بود که نور صورت او شب تیره را به روز روشن تبدیل میکرد و کلام او از انوار خورشید زیباتر و از تیغ شمشیر برّانتر بود. |