3.10. СОСЛАН МӔРДТЫ БӔСТЫ
|
СОСЛАН В СТРАНЕ МЁРТВЫХ 2 часть
|
SOSLAN IN THE LAND OF THE DEAD
|
|
|
|
Сослан, рӕсугъддӕр цы дыууӕ чызджы уыди, уыдоныл ӕрхӕцыдис ӕмӕ, нӕрӕмон кӕм уыдис, уымӕ гӕсгӕ чызджытӕй иуы цонг фелхъывта.
|
Что же, слез с коня Сослан, выбрал самую красивую девушку. И так как был Сослан неистов во всем, загорелась кровь его, и крепко сжал он руку этой девушки,
|
Well, then! Slipping from his steed, Soslan chose the most lovely maiden as his partner. Since he was bold in everything he did, his blood began to seethe, and he tightly squeezed the hand of the maiden,
|
Ницы йӕм сдзырдта чызг. Дыккаг хатт дӕр та фелхъывта чызджы цонг.
|
но не получил никакого ответа. Еще крепче сжал он ее руку, и тут вдруг
|
but received no reply. He squeezed her more tightly, and suddenly
|
Чызг уӕд нал ныббарста, феуӕгъд кодта йӕхи, Сосланӕн йӕ базыгыл фӕхӕст ис ӕмӕ йӕ ныззыввытт ласта стыр доны астӕумӕ.
|
вырвалась она, с неожиданной силой схватила Сослана за руку, швырнула его, и очутился он на самой середине этой широкой реки.
|
she pulled away with unexpected strength, seized Soslan by the arm, and hurled him away, so that he found himself in the middle of the river.
|
Сослан дӕр ӕд гӕрзтӕ доны аныгъуылы ӕмӕ та фӕуӕле вӕййы ӕмӕ дзуры чызджытӕм:
— Фӕрӕдыдтӕн, ныббарут мын!
|
Трудно плыть Сослану в тяжелых доспехах, тянут они его вниз, захлебывается Сослан, исчезает под водой.
— Простите меня, девушки! Ошибся я, вижу, что ошибся! — крикнул Сослан.
|
It was difficult for him to swim in his coat of mail, which weighed him dawn in the water, and gasping for breath he called to the maidens, “Forgive me, maidens! I erred. I see I did wrong!”
|
Чызджытӕ загътой, ныббарын ын хъӕуы, зӕгъгӕ.
|
— Нужно простить его! — сказала та девушка, которую обидел Сослан.
|
“Then we must forgive him!” said the maiden whom he had offended.
|
Цы чызг ӕй фехста, уый йӕ донӕй систа ӕмӕ йын загъта:
— Уӕлӕ дунейыл куыдтӕ фӕкӕныс, ам афтӕтӕ кӕнӕн нӕй.
|
Вошла в воду, подала ему руку, помогла выйти на берег и так сказала Сослану:
— То, что позволено людям на земле, не позволено здесь.
|
She waded into the water, gave him her hand, helped him out onto the bank, and then said to him, “That which is permitted on earth to men is not permitted here!”
|
— Стонг дӕн, ӕмӕ мын исты бахӕрын кӕнут, — дзуры та сӕм Сослан.
|
— Ну что ж, — сказал Сослан, — теперь накормите меня, а то голоден я.
|
“Well then, that I understand,” said Soslan mildly. “Now feed me, as you promised, for I am really very hungry!”
|
— Махимӕ цӕр ам, уӕлӕуыл дунемӕ мауал бӕлл, ӕмӕ дӕ бафсаддзыстӕм: мӕнӕ нӕ разы цы хӕринӕгтӕ ис, уыдонӕй мах куыд ӕфсӕст стӕм, ды дӕр афтӕ ӕфсӕст уыдзынӕ сӕ уындӕй, хӕргӕ сӕ нӕ кӕндзынӕ, афтӕмӕй, — загъта чызг.
|
— Оставайся здесь с нами, не стремись больше в мир живых, и так же, как мы насыщаемся одним лишь видом еды, так же и ты будешь сыт, глядя на яства, — есть тебе не захочется, — сказала ему девушка.
|
“Remain here with us, and don’t strive to get back to the Land of the Living, and then, like us who are satisfied by merely looking at food, so will you be, and will not wish to eat it,” said the maiden.
|
— Хӕрын фӕтк кӕм нӕу, уыцы бӕстӕ мӕн ницӕмӕн хъӕуы, — загъта Сослан ӕмӕ араст ис дарддӕр йӕ фӕндагыл.
|
— Не хочу я жить в такой стране, где не обязательна еда, — сказал Сослан девушкам и погнал дальше своего коня.
|
“But I do not wish to live in a land where food is not necessary!” Soslan replied to the maiden, then mounted his steed again and rode on.
|
4. Цӕуы, цӕуы ӕмӕ та уыны ноджы диссаг: иу ран бадынц зӕронд лӕгтӕ; их сыл схӕцыд, сӕ зачъеты ӕрдджытӕ сын ихын сӕрдасӕнтӕ тонӕгау дасынц.
|
Едет он дальше, и вот перед ним новое диво. На обледенелом утесе неподвижно сидят покрытые льдом старики. И бритвы, изо льда выточенные, сами бреют им бороды, с корнем вырывая волосы, а полбороды оставляя.
|
He went farther, and soon before him another wonder appeared. On a frozen crag old men were sitting motionless, covered in ice. Sharp razors, themselves made of ice, shaved their jaws very roughly, pulling the hair out by the roots, and leaving half a beard behind.
|
«Мӕнӕ стыр диссаг!» — загъта Сослан ӕмӕ араст ис дарддӕр.
|
— Вот чудо из чудес! — подивился Сослан и проехал мимо.
|
Soslan looked at them amazed, then passed on.
|
5. Бахӕццӕ ис иу ӕндӕр ранмӕ ӕмӕ дзы уыны рӕсугъд, ӕвзистӕй арӕзт галуан.
|
Недалеко отъехал он, как поднялся перед ним весь вы кованный из серебра красивый замок.
|
He had not ridden far when there arose before him a beautiful tower entirely made of silver.
|
Уыцы галуаны сызгъӕрин бандӕттыл бады иукъорд лӕджы; сӕ раз алы хорз нуазинаг, алы дзӕбӕх хӕринагӕй йе дзаг.
|
В большие открытые окна этого замка видно, что сидят там на золотых скамьях почтенные старые люди, расставлено перед ними обильное угощение, и напитки пенятся в чашах. Изобильна еда на столах, но ни к чему не прикасаются старцы.
|
Through the large open window one could see that worthy elderly people were sitting there on golden benches, while before them were spread generous refreshments, and foaming goblets. There was abundant food on the table, but the elders touched nothing.
|
6. Араст та ис дарддӕр. Кӕсы, ӕмӕ иу ран иу зӕронд лӕг ӕккойӕ хӕссы хуыр ӕмӕ змис хӕлд, ӕнӕбын тӕсчъы бӕрзонд хохмӕ.
|
Поскакал Сослан дальше, и видит он — тащится на высокую гору старик. За спиной у него корзина, в которой навалены тяжелые камни. Но нет дна у этой корзины, высыпаются из нее камни, снова укладывает их старик в корзину, снова высыпаются они, и нет конца этой работе.
|
Soslan trotted on farther and saw an old man wearily dragging himself up a high mountain. On his back there was a basket in which heavy stones were heaped up. But there was no bottom in the basket, and the stones that kept falling through were put on the top again by the old man, only to fall through again, giving him endless work and trouble.
|
«Ай та цы диссаг у?» — загъта Сослан ӕмӕ та араст ис дарддӕр.
|
— Что за чудо? — подивился Сослан и направился дальше. Удивился Сослан, поскакал дальше,
|
Soslan was amazed, and trotted on,
|
7. Кӕсы, ӕмӕ иу ран иу цъӕх нӕууыл гал ныууагъта астӕумӕ кӕрдӕгыл йӕ хизын, фӕлӕ зыдӕй ӕууилы зӕронд лӕджы зачъе.
|
и вот перед ним зеленый луг. Вол пасется на этом лугу. Трава на лугу по пояс, но не ест вол эту траву, жадно жует он бороду какого-то старика, и мучается старик.
|
gazing at a green meadow before him. A bullock was feeding there. The grass was waist-high, but the bullock was not eating that. Instead he was chewing away at the beard of some old fellow, causing him great torment as he lay there helpless.
|
«Ай та цы диссаг у? — загъта Сослан. — Ахӕм цъӕх кӕрдӕг уа галӕн, ӕмӕ афтӕмӕй зӕронд лӕджы зачъе ӕууила?»
|
«Вот это уж диво так диво! — подумал Сослан. — Чтобы вол, когда вокруг него столько свежей травы, жевал бы сухую, жесткую бороду?»
|
“Well, there is a real wonder!” thought Soslan. “While there is so much green grass all round, why does the bullock chew away at a beard?”
|
8. Ацыдис дарддӕр. Иу ран иу сакъадахмӕ доны сӕрты уыд хид арӕзт; хид та уыд ахӕм, ӕмӕ растӕндӕр — карды ком; сакъадахы та айчы хъузджы мидӕг бады зӕронд лӕг. Бадис та кодта Сослан.
|
И не успел он еще подумать над этим дивом, а перед ним уже новое. Река перед ним, и на ней остров. С берега на остров мост перекинут, и не шире он, чем острие ножа. А на острове том сидит в яичной скорлупе старик. Подивился Сослан.
|
He had barely succeeded in marveling further on this wonder, when a new one appeared before his eyes. Here was a river, and in the middle of it stood an island. From the bank to the island a bridge had been thrown, no wider than the sharp edge of a knife. On the island, in an eggshell, sat a naked old man.
Soslan, surprised,
|
9. Цӕуы йӕ фӕндагыл дарддӕр. Иу ран лӕууы салд бӕхы мард, йӕ фӕйнӕ фарс ус ӕмӕ лӕг бадынц, афтӕмӕй.
|
Едет Сослан дальше своей дорогой. На дороге лежит мерзлый труп коня, и по обе стороны безмолвно сидят женщина и мужчина.
|
rode on farther. There on the road lay the frozen carcass of a horse, and on each side of it sat a silent man and woman.
|
«Диссаг та мӕнӕ!» — загъта Сослан. Фӕлӕ ницы сдзырдта ус ӕмӕ лӕгмӕ ӕмӕ араст ис дарддӕр.
|
«Что это еще такое?» — подумал Сослан, но ничего не спросил он у сидящих и поскакал дальше.
|
“What is that for, and what does it mean?” thought Soslan. He did not ask them, all the same, but passed by the dumb couple, silent too.
|
10. Иу ран ус ӕмӕ лӕг хуыссынц; дынджыр галдзарм сӕ быны тыд, иннӕ ахӕм галдзарм — сӕ уӕлӕ; фӕйнӕрдӕм сӕ ратон-батон кӕнынц, — нӕ сыл ӕххӕссынц.
|
И вот видит Сослан: лежат рядом муж и жена, под ними большая воловья шкура, накрыты они такой же шкурой, но никак не могут они уместиться — тянут, отнимают шкуру друг у друга.
|
Next he saw a man and his wife lying side by side on a huge bullock skin, covered by a similar one, but they could not find a place there, nor covering, and pulled this way and that, uncovering each other.
|
«Ай та цы диссаг у?» — загъта Сослан ӕмӕ та араст и дарддӕр.
|
— А это что за чудо? — сказал Сослан и направился дальше.
|
“And what kind of miracle is this?” — said Soslan and went on.
|
11. Кӕсы та, ӕмӕ лӕг ӕмӕ ус хуыссынц: тӕрхъусдзарм сӕ быны, иннӕ тӕрхъусдзарм сӕ уӕлӕ, ӕмӕ сын алырдӕм дӕр уыдысты парахат.
|
И только миновал Сослан это диво, как перед ним уже новое.
Тоже лежат перед ним муж и жена. Заячья шкурка подостлана под ними, заячьей шкуркой накрыты они, а видно, что им тепло и просторно.
|
No sooner had he passed them than he saw another wonder: a husband and wife lying together on a hare’s skin, covered by another hare’s skin, just as small, and he could see that they were both quiet, warm, and cozy.
|
Бирӕ та фӕдис кодта Сослан ууыл дӕр ӕмӕ та араст ис йӕ фӕндагыл.
|
Долго удивлялся этому, но поехал дальше.
|
Then again, nearby, another wonder:
|
12. Иу лӕг ӕмӕ усмӕ ӕрхӕццӕ ис: лӕг йӕ хъӕлӕсӕй цӕхӕр омдта, ус та йӕм йӕ къухтӕ дардта.
|
Снова видит Сослан женщину и мужчину. Женщина ладони горстью сложила, а мужчина ей в ладони пламя изо рта изрыгает.
|
Soslan saw there a man and a woman. The woman held out the hollow of her hand, and the man belched into it flames and smoke from his mouth.
|
«Оу, мӕнӕ та диссаг!» — загъта Сослан ӕмӕ ацыдис дарддӕр.
|
— Ну, чудеса! –произнес Сослан и поехал дальше.
|
Then he rode farther,
|
13. Иу ран иу ус ставд теманӕй хӕхты скъуыдтӕ ӕмпъузы. Бафӕллад, мӕгуырӕг, ус, фӕлӕ йын ӕрынцой нӕй.
|
Перед ним гора, прорезанная глубокими трещинами, и ползает по этой горе женщина. Толстой иглой зашивает она трещины на горе; устала, видно, бедняжка, потом обливается, а покоя не знает.
|
and lo and behold, before him stood a mountain, slashed by deep fissures, and he gasped with surprise as he saw a woman crawling there, and with a thick needle she was sewing together the cracks in the mountain. She was absolutely exhausted, poor woman, swamped in sweat, and could find no rest whatsoever.
|
Ныддис та кодта Сослан. Цӕуы дарддӕр.
|
Удивляется Сослан, но едет дальше.
|
Soslan pitied her misery, and wondering, rode on.
|
14. Кӕсы, ӕмӕ иу ран ус стыр къӕртайы дзаг ӕхсырӕй цыхт ахсы.
|
Видит — трудится еще одна женщина, делает она сыр в большой деревянной кадке.
|
He saw another woman, making cheese in a huge wooden tub.
|
Уыйбӕрц ӕхсырӕй та цыхт ахъаззаг куыннӕ хъуамӕ схауид, фӕлӕ дзы ус сисы ӕрмӕст еууы нӕмыджы йас гуымбыл.
|
Молоком полна эта кадка. Должен бы уже получиться большой круг сыра, но вот вынула женщина только что сделанный сыр из кадки, и еле видно его на ладони, не больше он зерна просяного.
|
The tub was full of milk. She ought to get a big round cheese out of it, but when she took it out it was barely visible in her hand, like a wheat-grain.
|
15. Чысыл фалдӕр иннӕ ус уидыджы дзаг ӕхсырӕй сисы ӕнӕхъӕн хохы йас гуымбыл.
|
А неподалеку другая женщина, и тоже делает она сыр: зачерпнет ложку молока, и получается у нее сыр величиной не меньше горы.
|
Not far away another woman was also making cheese. She had a small tub and a mere tablespoon of milk, but drew forth from it a huge cheese, almost as big and massive as a mountain.
|
Ныддис сыл кодта Сослан ӕмӕ араст ис дарддӕр.
|
Подивился им Сослан и поехал дальше.
|
Thinking over what he had seen, Soslan rode by.
|
16. Бахӕццӕ та ис иу усмӕ: хуыссы уӕлгоммӕ, ӕмӕ йӕ риуыл стыр куыройы фыдтӕ ривадӕй зилынц.
|
И вот перед ним еще одна женщина. Распростерта она на земле, лицом вверх, и с бешеной силой, но вхолостую вертятся на ее груди жернова.
|
He saw yet another woman. She was lying stretched out on her back on the ground, and millstones were turning, churning away on her breasts, with furious power, but producing nothing.
|
«Ахӕм диссаг ма уыдзӕнис?!» — загъта Сослан ӕмӕ араст и дарддӕр.
|
«Удивительнее этого я ничего не встречал», — сказал себе Сослан
|
“I have never seen anything more astonishing than this!” Soslan said to himself,
|
17. Кӕсы, ӕмӕ та мӕнӕ иу ран иу усӕн йӕ риуыл стыр куыройы фыдтӕ зилы, ссгӕ та кӕнынц сау дуры къӕрттытӕ.
|
и тут же неподалеку увидел другую женщину. Вертятся на груди ее такие же жернова, и в порошок размалывают они куски черного камня.
|
and just then, not far away, saw another woman. A similar pair of millstones were grinding away on her breasts, but they were reducing pieces of black stone to powder.
|
«Мӕнӕ цы диссаг ис!» — загъта та Сослан йӕхицӕн ӕмӕ та ацыдис дарддӕр.
|
Едет Сослан дальше и видит все новые и новые дива.
|
Soslan rode farther and saw yet more amazing sights.
|
18. Бахӕццӕ ис иу ӕндӕр усмӕ. Кӕсы, ӕмӕ йӕ дзидзитыл — гӕккуыритӕ ӕфтыд.
|
Вот женщина грудью своей ящериц кормит.
|
Here was another woman feeding lizards at her breasts.
|
19. «Цымӕ цы ракодта ай та?» — фӕдис кодта йӕхимидӕг Сослан ӕмӕ араст ис дарддӕр.
Кӕсы, ӕмӕ иу ран ус хуыссы: йӕ фындзыхуынчъытӕй фӕсмыны ӕмӕ хъуымацы гӕппӕлтӕ зынынц, йӕ рахиз цонг цъӕх арт уадзы.
|
«А эта в чем провинилась?» — подумал Сослан.
И только подумал, как снова перед ним другая женщина.
Громадные куски сукна и кумача вылезают из ее ноздрей, а правая рука горит пламенем неугасимым.
|
“What is she guilty of, I wonder?” said Soslan to himself.
No sooner had he thought this, when he saw yet another woman before him. Pieces of red woolen cloth were falling from her nostrils, while her right hand was burning with undying flames.
|
«Ай та цы диссаг уа, цы кодта?» — загъта Сослан ӕмӕ араст ис дарддӕр.
|
«А это еще что за диво? В чем провинилась эта несчастная?» — подумал Сослан.
|
“What marvel is this? What has this unfortunate woman done to deserve such a fate, I wonder?”
|
20. Кӕсы, ӕмӕ йӕ разы зӕппадз; зӕппадзы бады иу лӕппу, хӕрз бæгънæгæй, йæ мадæй куыд æй ныййардта, раст афтæмæй: йæ фындзыхуынччитæй рондз цæуы, йæ хъæлæсæй та туг кæлы.
|
Едет Сослан дальше — вот перед ним склеп. Сидит в том склепе голый малютка, в чем мать родила. Сукровица сочится из ноздрей мальчика, и кровь течет из его горла.
|
Still farther he rode, and then came to a vault. In that vault sat a naked child, where its mother had given it birth. Bloody foam was trickling from its nostrils, and blood spewed from its throat.
|
Батæригъæд ын кодта Сослан æмæ та ацыди дарддæр.
|
Пожалел Сослан мальчика, но чем мог он помочь ему? И поскакал дальше.
|
Soslan felt deep pity far the child, but how could he do anything to help? He rode on farther.
|
21. Бахæццæ ис бирæ сывæллæдтæм: аллыхуызон дзаумæтты, аллыйазыккæттæ, цъæх нæуыл хъазынц.
|
Раскинулась перед ним поляна. На этой поляне играют и резвятся разного возраста дети, но грустно было смотреть на них Сослану — так неладно были они одеты.
|
Before him was spread a forest glade. There children of various ages were playing, and sporting, but it was sad for Soslan to look at them, so disorderly were they dressed.
|
Уыдысты мæгуырхуыз: чи дзы бæгъæввад уыд, чи ронбæгъд, чи та æнæхуд. Худтæ сæ рæтты тъыст уыдысты, рæттæ сæ хъуырты ‘фтыд, дзабыртæ – фæдджиты.
|
Одни босые, а чувяки за пояс засунуты, другие без поясов, пояса их висят на шее, третьи без шапок, шапки засунуты за пазуху.
|
Some had no shoes, but they had slippers stuck in their belts round their waists. Other had no belts round their waists, but round their necks instead. Yet others wore no hats, but they were stuffed into their bosoms.
|
Сцин кодтой Сосланыл. Чи йæ дзы йæ мад хуыдта, чи – йæ фыд.
|
Обрадовались они, увидев Сослана, бросились к нему, и кто называл его отцом, а кто — матерью.
|
They were happy when they saw Soslan, and made a dash for him, some calling him father, and some mother.
|
Фæтæригъæд сын кодта уый дæр æмæ сæ барæвдыдта: алкæуыл дзы йæ дзаумæттæ, куыд æмбæлдис, афтæ скодта.
|
Пожалел их Сослан, слез с коня, каждого обласкал и на каждом поправил одежду.
|
Soslan was full of pity for them. He dismounted, went to the children and stroked and petted them, and put their dresses right, and
|
Стæй сбадтис йæ бæхыл æмæ арастис уырдыгæй.
Сывæллæттæ йын фæстæ арфæ ракодтой:
|
И когда сел он на коня и отправился дальше,
дети вслед кричали ему:
|
when he set off on his way again some children cried,
|
«Сослан, фæндараст фæу, цы хъуыддаджы фæдыл цæуыс, уый дæ къухы бафтæд!»
|
— Да будет у тебя прямая дорога. Сослан! Пусть во всем тебе будет удача и пусть благополучно завершится то дело, за которым ты приехал сюда!
|
“May you always have a straight road, Soslan. May you be successful in all you do, and find what you came here to seek!”
|
Фæдис сыл кодта Сослан æмæ ацыдис йæ фæндагыл дарддæр.
|
И долго слышал Сослан, как кричали они ему вслед и благодарили его.
|
For a long time he heard their voices calling and thanking him.
|
22. Цæуын байдыдта æмæ иу дуармæ бахæццæ ис.
|
Едет Сослан и видит перед собой раскрытые ворота.
|
He traveled on and saw open gates ahead.
|
Дуарыл бахызти, æмæ дзы мидæгæй гадза, зайнаг гадза, фæстдуар хуыссы.
|
Въехал он в эти ворота, а за воротами лежит сука, и видно, что скоро ей время ощениться.
|
He passed through then and beyond them lay a bitch.
|
Сослан йæ расты фæццæуы. Гадза йæхадæг фынæй уыд, фæлæ йæ къæбылатæ йæ хуылфæй райынц.
|
Крепко спит сука, но из чрева ее вдруг залаяли на Сослана щенята.
|
It was obvious that she was deeply asleep, though going to have puppies soon, and indeed they now began to bark at him from their mother’s womb.
|
23. Бирæ фæдис кодта Сослан æмæ арастис дарддæр. Иу æрхы был еууы кæриййы уæлхъус хызын æмæ голлаг кæрадзий барынц быцæуæй.
|
Немало дивился Сослан этому чуду и вдруг видит — на краю обрыва насыпана куча проса. Возле нее спорят друг с другом мешок и переметная сума.
|
Still wondering at all these marvels, he suddenly saw a heap of millet standing on the edge of a precipice. Nearby a sack and a saddlebag were arguing with one another.
|
Голлаг афтæ зæгъы: «Æз фылдæр дæн!» Хызын та афтæ зæгъы: «Нæ, æз фылдæр дæн!»
|
Мешок говорит: «Я вмещаю больше, чем ты». И отвечает ему сума: «Нет, я вмещаю больше тебя».
|
The sack said “I hold more than you!” but the saddlebag replied, “No, I hold more than you!”
|
Голлаг йæхи байдзаг кæны, хызыны йæхи ауадзы, æмæ хызын æмбис дæр не свæййы: хызын йæхи байдзаг кæны, голладжы ауадзы йæхи – голлаг йæ былтæй акæлы.
|
Тогда мешок зачерпывает проса, наполняется им доверху и высыпает это просо в переметную суму. Но даже до половины не наполняется сума. А потом переметная сума набирает проса, высыпает в мешок это просо — переполняется мешок, и через край сыплется просо.
|
Then the sack filled itself with millet, and poured it into the saddlebag, but the saddlebag was not half full. In turn the saddlebag scooped up enough millet to fill it, and poured it into the sack. But it was soon overflowing the edge of the sack and falling into the abyss.
|
Куыннæ йæм фæкастаид диссаг Сосланмæ! Ацыдис дарддæр.
|
Не понял Сослан, что должен значить этот спор, и поехал дальше.
|
Soslan did not understand the meaning of their argument, and went on.
|
24. Иу ран быдыры – æртæ тæлм бæласы.
|
Растут среди равнины три молодых дерева с гладкими, точно обточенными стволами.
|
Three young trees were growing in the middle of a plain. They had smooth trunks, just as though they had been turned on a wheel.
|
Сæ быны хуыдзарм дзабыр æмæ сæрак дзабыр кæрæдзимæ тох кæнынц – бæласыл бырындз.
|
И два чувяка — один из воловьей кожи, а другой из сафьяна — наперегонки лезут по дереву.
|
Two slippers, one of bull’s hide, and one of goat’s hide, were each climbing a tree, trying to race each other to the top.
|
Хуыдзарм дзабыр цъупмæ сбырыд, сæрак дзабыр бынæй баззадис.
|
Но вот соскользнул чувяк из сафьяна и остался внизу, а чувяк из воловьей кожи дополз до верхушки дерева.
|
The goat-leather slipper slid down, and remained on the ground, but the bull-leather slipper climbed to the top of the tree, and stayed there.
|
«Куыд диссаг у, хуыдзарм дзабыр сæрак дзабырыл фæтых уа!» — загъта Сослан йæхи мидæг.
|
«Что это еще за невидаль? — подумал Сослан. — Да разве может такое быть, чтобы чувяк из воловьей кожи взял верх над сафьяновым чувяком!»
|
“What kind of prodigy is that?” thought Soslan. “Can it really be so that a slipper of bull’s leather gets the better of one made of goat’s leather?”
|
25. Цæуы дарддæр. Кæсы йæ размæ, æмæ хохæй быдырмæ ставд бæндæн баст: йæ бынты ацæуæн нæй, йæ сæртыл – ахизæн.
|
Едет он дальше и видит: через всю равнину, до самых гор, протянута веревка, и так она толста, что ни поднять ее, ни перескочить невозможно.
|
He traveled on and saw a rope stretching right across the plain to the very edge of the mountains, but it was so thick and heavy that no one could lift it. Neither could they jump over it.
|
Уалынмæ йæ кæрон фæуæгъдис æмæ иуырдæм батылд.
Кæсы, æмæ иу ран хохæй быдырмæ бæндæн райвæзы æмæ та фæстæмæ хохмæ батымбыл вæййы.
|
Но тут вдруг свернулась веревка и далеко в сторону укатилась. Только отъехал Сослан дальше, снова протянута с гор на равнину веревка, и вдруг смоталась и укатилась в горы.
|
Then, suddenly it coiled itself up and rolled far away. As soon as Soslan had ridden on, another rope suddenly appeared, uncoiled, and stretched to the mountains. Suddenly it too began to coil up upon itself and did not stop until it had retreated up into the mountains.
|
Ныддис ыл кодта Сослан æмæ арастис дарддæр.
|
Подивился Сослан и поехал дальше.
|
Surprised once more, Soslan rode on.
|
26. Бахæццæ ис иу обаумæ. Кæсы, æмæ обауыл фыцы æртæ цæджджинаджы пæлхъ-пæлхъæй, саджы сыкъатæй сæ быны цырын арт.
|
И вот перед ним высокий курган, горят на нем костры, кипят, бурлят три чана, но горят в кострах не сучья древесные, а рога оленьи.
|
Soon he noticed that at the foot of the mountains springs were flowing. They were teeming with fish, and they leapt from one spring to another, not hindering one another.
|
Дыууæ кæройнаджы кæрæдзимæ æппæрстæй агъдгай æмæ армгай дзидзатæ, астæуккагмæ дзы басы цъырт дæр нæ хаудт – сурай сыр-сыр кодта.
|
Два крайних чана кидают друг другу куски мяса — жирные ляжки и ноги кипят и бурлят вовсю, — а среднему чану и капли супа не достается, сухой шипит и чадит он.
|
Soslan looked on that as a wonder too.
Now before him he saw a high burial mound, and its fires were burning, and three cauldrons were seething and boiling thereon, but instead of branches and twigs as fuel, reindeer antlers were blazing under them. The two outermost cauldrons threw one another pieces of meat. Fat joints and legs were boiling and bubbling away, but the middle cauldron did not have a drop of soup in it. It was dry, hissing, and smoking.
|
«Цы диссаг уа? – загъта Сослан. – иумæ æвæрд куы сты, æмæ дыууæ кæройнаджы кæрæдзимæ дзидзатæ куы ‘ппарынц, уæд дзы астауккагмæ басы цъырт уæддæр куыннæ хауы?!»
|
«Что бы это значило? — подумал Сослан. — Крайние чаны друг другу мясо кидают, почему же среднему ничего не перепадает?»
|
“What could this mean?” thought Soslan. “The outer cauldrons throw meat to each other. Why does nothing fall into the middle one?”
|
27. Араст ис уырдыгӕй дӕр. Кӕсы, æмæ та мæнæ диссаг; иу ран, фӕндаджы был, усы кӕлмӕрзӕн ӕмӕ лӕджы худ хӕцынц иумӕ хъӕбысӕй; куы сӕ иу фӕбынӕй вӕййы, куы се ‘ннӕ.
|
Только отъехал Сослан — опять перед ним чудо: у края дороги в жестокую схватку вступили женский платок и мужская папаха. То платок одолевает папаху, то папаха возьмет верх над платком.
|
He had only just left the mound when he saw another wonder: on the side of the road a woman’s kerchief and a man’s lamb’s wool hat were engaged in a fierce struggle. Here the kerchief got the upper hand, and there the lamb’s wool hat came out on top.
|
Бирӕ фӕхӕцыдысты, стӕй, ӕппынфӕстаг, фӕрсӕй-фӕрстӕм ныллӕууыдысты фӕндагыл.
|
Долго ждал Сослан: кто же из них кого одолеет? А потом вдруг стали они перед ним на дороге рядком — платок и папаха.
|
Soslan waited a long while to see which eventually overcame the other. Suddenly they lay before him on the road, stilled and at peace, side by side, both the kerchief and the hat.
|
«Ай та цы у — ме ‘намонд ӕнн мӕ амонд?» хъуыды кӕны Сослан.
|
«Что бы это могло быть? На счастье мне или на горе?» — раздумывает Сослан и едет дальше.
|
“What could that be? For my happiness or for my sorrow?” wondered Soslan, as he rode farther on his way.
|
28. Цӕуынтӕ та байдыдта ӕмӕ иу ран уыны рифтӕгтӕ. Мӕнӕ цы рифтӕгтӕ ис, зӕгъгӕ, сӕм ехсы хъӕдӕй ӕрӕвнӕлдта уӕлбӕхӕй, ӕмӕ йӕ ехсы хъӕд фӕсаст.
|
Видит он — валяется на дороге переметная сума. «Эта сума мне пригодится», — подумал Сослан и захотел поднять ее ручкой плети, но переломилась ручка плети, и не смог Сослан поднять суму.
|
There was another surprise for Soslan, as he rode on his way. Soon he saw a saddlebag lying on the road. “That could be useful to me,” thought Soslan, and leaned over from his saddle, intending to lift it with his whip-handle, but his whip broke under the strain, and the bag remained unmoved.
|
«Мӕнӕ диссаг, — зӕгъгӕ, загъта, — уӕлбӕхӕй барӕг фелвасын, ацы рифтӕгтӕ мын фезмӕлын дӕр нӕ бакуымдтой».
|
«Что это сталось со мной? — подумал Сослан. — Обычно на всем скаку я схватываю и поднимаю всадника, а эту суму даже с места не сдвинул!»
|
“What has happened to me?” asked Soslan. “Usually at jousting lean pick up a rider on my lance at full gallop!”
|
Йӕ бӕхӕй ӕргӕпп кодта ӕмӕ рифтӕгтыл йӕ иу къухӕй схӕцыд; нӕ йын скуымдтой сисын.
|
Спрыгнул он с коня, схватился рукой за суму, но не может поднять ее.
|
He jumped down from lies horse, and got hold of the handle of the saddlebag, but could not lift it.
|
Йӕ дыууӕ къухӕй сӕм февнӕлдта, схӕцыди, ӕмӕ йӕ уӕрджыты сӕртӕй дӕлӕмӕ зӕххы афардӕг ис.
|
Схватился он за нее обеими руками, понатужился, по колено увяз в землю, а суму так и не поднял.
|
Then he grasped it with both hands and strained with might and main, but merely sank into the ground up to his knees, and could not raise the bag.
|
Фырдисӕй фӕджих ис. Стӕй йӕхиуыл схӕцыди ӕмӕ схызти.
|
От удивления остановились глаза Сослана. В безмолвии и неподвижности постоял он, потом вытащил ноги из земли,
|
His eyes stopped working from wonderment. In silence he stood motionless, then dragged his legs out of the earth,
|
Ныууагъта рифтӕгтӕ ӕмӕ араст ис дарддӕр. Фӕндагыл уыны алыхуызон ӕндӕхты къуыбылой.
|
оставил суму на дороге и поехал дальше.
|
left the saddlebag on the road, and traveled on.
|
29. «Ацы къуыбылойӕ мемӕ куы айсин», — загъта Сослан йӕхицӕн.
|
Валяется на дороге пестрый клубок ниток. «Пригодятся мне нитки в пути», — сказал себе Сослан,
|
Soon on the road he saw a gaily colored ball of thread. “That may be useful to me on my way!” he thought, and from the saddle,
|
Ӕрхызтис йӕ бӕхӕй ӕмӕ нывӕндын байдыдта йӕ цонгыл ӕндах.
|
слез с коня, схватился за конец нитки и стал мотать нитку на руку.
|
caught up the end of the thread, and began to wind it round his hand.
|
Нывӕнды, фӕлӕ къуыбылой къаддӕр нӕ кӕны. Сфӕлмӕцыди Сослан нывӕндынӕй, ныууагъта къуыбылойы ӕмӕ араст и дарддӕр.
|
Сколько ни мотает Сослан, а клубок не уменьшается. Бросил он клубок и поехал дальше.
|
But however much he wound, still the ball grew no smaller. He cast the thread aside, and rode on.
|
30. Рауадис иучысыл. Кӕсы, ӕмӕ та иу ран быдыры иу къуыбылой — размӕ тулгӕ-хӕлгӕ кӕны, фӕстӕмӕ тулгӕ-тухгӕ, ӕмӕ йын нӕ хӕлын ӕнтысы, нӕ тухын.
|
Только проехал Сослан немного — опять перед ним клубок ниток. Катится клубок, разматывается, а нитки снова наматываются на него, и не может клубок размотаться.
|
He had not ridden far when he again saw a ball of thread. It rolled along and unwound itself, but then the fine thread wound itself back onto the ball again, and the ball would not unwind itself any more.
|
«Ай дӕр та диссаг!» —загъта Сослан ӕмӕ араст ис дарддӕр.
|
«Что бы могло значить это новое чудо?» — подумал Сослан и поехал дальше.
|
“What can this new wonder mean?” thought Soslan as he rode ahead.
|
