| 7.8. БЕДЗЕНÆДЖЫ ФЫРТ ЧЫСЫЛ АРÆХДЗАУ | СЫН БЕДЗЕНАГА, МАЛЕНЬКИЙ АРАХДЗАУ |
| Дæллаг Нартæн лæппу райгуырди, Уæллаг Нартæн та чызг. Дыууæ дæр иу æхсæв. | У нижних Нартов родился мальчик, а у Верхних Нартов — девочка. Оба они в одну ночь родились. |
| Лæппу-иу авдæнæй сбырыди æмæ-иу ноггуырд чызгмæ бахъуызыди æмæ-иу æхсæв-бонмæ йемæ фæци. Уыйадыл гыццыл чызгыл йæ авдæнбæттæнтæ нал æххæссыдысты. | И повелось у них так, что вечером мальчик выползет из своей колыбели, проползет тайком к новорожденной девочке и остается на ночь в ее колыбельке. Вот и стали тесны девочке ее свивальники. |
| Дис кодтой, уæдæ нæ чызг цæмæй дæнгæл кæна, зæгъгæ. | Сначала удивлялись Верхние Нарты:
— С чего это так толстеет наша девочка? |
| Уалынмæ чызгæн лæппу райгуырди — йæ цокора сызгъæрин, ахæм. Сатанамæ фæуадысты: «Нæ чысыл чызг лæппу куы ныййардта!» | А потом вдруг видят: родился от девочки ребенок — мальчик с золотым чубом. Что тут делать? И скорее побежали к Шатане.
— Девочка-то наша маленькая мальчика родила. |
| — Быны хъæр уæ рацæуæд! Уый уæ Дæллаг Нарт куы фехъусой, уæд уæ фæндырты фæцæгъддзысты. | — Эх, лучше бы мне крик о гибели вашей услышать, чем эти слова, — сказала Шатана. — Да ведь если Нижние Нарты узнают о вашем сраме, они прославят вас на всех своих фандырах — на весь свет опозорят. |
| Ныр гæнæн нал ис, фæлæ Борæты аххæрæгæн йæ кæрон ныллыг кæнут; уымæй лагъз скæнут æмæ сывæллоны уым нывæрут, тæлытæ йыл бакæнут, дæлæ йæ фурдмæ фæхæссут æмæ йæ уым баппарут, цалынмæ уæ Дæллаг Нарт нæ базыдтой, уалынмæ, — зæгъы Сатана. | Да после времени делать нечего. Надо скрыть это дело. У дома Бората становая балка очень вперед выдается, отнимите ее лишний конец, и получится толстый чурбан. Выдолбите из него ящик, положите в него ребеночка, набейте обручи на ящик и отнесите его вниз, в фурд, да скорее бросьте в воду, пока Нижние Нарты ни о чем не узнали. |
| Сатана сын куыд бацамыдта, афтæ бакодтой; лæппуйы фурды баппæрстой, æмæ йæ дон ласы, уæдæ цы кæны. | Сделали Верхние Нарты так, как сказала им Шатана. Бросили они мальчика в воду, и фурд, конечно, унес его вниз по течению. |
| Быдыры кæмдæр царди Бедзенæг-æлдар; уыди æнæзæнæг лæг. Фос æм бирæ уыди, уыдис æм ноджы кæфахсджытæ. Иубон куы уыди, уæд кæфахсджытæ сæмбæлдысты лагъзыл æмæ йæ доны былмæ раппæрстой, мæнæ цы дзæбæх лагъз и, зæгъгæ. | А на равнине жил Бедзенаг-алдар. Пастухи пасли у него скот, рыбаки ловили для него белую рыбу. Вот видят рыбаки на поверхности фурда ящик.
— Какой хороший ящик, сказали они и вытащили его на берег. |
| Схастой йæ Бедзенæг-æлдармæ.
— Сæфтаут-ма йын йæ сæр, кæддæра йæ хуылфы цы ис, — зæгъы кæфахсджытæн æлдар. |
Принесли они ящик Бедзенаг-алдару.
— Сбейте-ка обручи, посмотрим, что там внутри, — сказал алдар. |
| Сæфтыдтой лагъзы сæр, æмæ дзы сывæллоны цъæхахст ссыди.
Бедзенæг-æлдар æркасти лæппумæ æмæ ныццин кодта: |
Сбили обручи и услышали пронзительный крик ребенка.
А Бедзенаг-алдар был бездетен. Потому очень обрадовался он, увидев мальчика. |
| — Уæ, йæ рынтæ йын бахæрон, Хуыцауæн. Ай цæрынæй-хæрынмæ цæмæ бæллыдтæн, уый мын куы радта.
Йæ усмæ фæуади: — Тагъд æвгъæды бадгæ! |
— Пусть перейдут ко мне божьи недуги! Ведь он послал мне то, о чем я всю жизнь просил!
Схватил он ребенка и побежал к жене. — Ложись скорее в постель, как будто ты роженица. |
| Ус тыхæвгъæды бады, æмæ йын лæппуйы йæ фарсмæ цæвæрдтой. Бедзенæг-æлдар фидиуæгмæ фæдзырдта:
— Дунетæн фехъусын кæ, Бедзенæгæн лæппу райгуырди, зæгъгæ. |
Легла жена его в постель, мальчика положили с ней рядом теперь можно было подумать, что она его родила. А Бедзенаг-алдар позвал к себе глашатая и сказал ему:
— Весь мир оповести о том, что у Бедзенага родился сын. |
| Фидиуæг фехъусын кодта дзыллæйæн, Бедзенæгæн лæппу райгуырди, зæгъгæ. Йæ зонгæтæй чи загъта: «Æрæджы уым куы уыдтæн, æмæ ахæмæй куы ницы бафиппайдтон!» Чи загъта: «Кæд фидиуæг рæдигæ фæкодта?» | Оповестил глашатай народ о том, что родился у Бедзенага сын, и некоторые знакомые Бедзенага говорили:
— Ведь недавно был я у них, а ничего не заметил. А другие говорили: — Может быть, глашатай что-нибудь не так сказал. |
| Æрæмбырд сты æнæхъæн дзыллæтæ Бедзенæг-æлдармæ. Бедзенæг-æлдар урс галтæ, урс уæрыччыты хуызæн, æргæвды фырцинæй. | Собрался весь народ в дом Бедзенаг-алдара. На радостях режет Бедзенаг-алдар белых быков, как белых ягнят. |
| Иу абонæй иннæ абонмæ фæминас кодтой дзыллæтæ Бедзенæг-æлдары хæдзары. Ноггуырды цæрæнбон фæнозтой, фæзарыдысты. Куывд куы райхæлди, уæд уазджытæ фæцыдысты сæ хæдзæрттæм. | Целую неделю, от сегодня до сегодня, пируют люди в доме Бедзенаг-алдара. Много выпито за здоровье новорожденного, много спето песен. А когда кончился пир, гости разошлись по домам. |
| Лæппу бахъомыл ис, адæмы æхсæнмæ цæуын байдыдта. Уæд иухатт куы уыди, уæд лæппу бацыд Бедзенæг-æлдармæ æмæ йæ бафарста: | Мальчик подрос, стал он туда ходить, где собираются люди, и вот однажды пришел он к Бедзенаг-алдару и спросил его: |
| — Баба, ном та мыл цæуылнæ сæвæрыс? | — Дада, у всех людей есть имена. Почему ты не дашь мне имени? |
| — Ном æвæрæн дыл нæма ис, цалынмæ дыл ме ‘рдхорд Нарты Сослан сæвæра ном, уæдмæ.
Цы ма загътаид лæппу! |
— Не могу я дать тебе имени, пока не получишь ты его от друга моего, нарта Сослана.
Что мог ответить на это мальчик! |
| Лæппу иубон цуаны ацæуын сфæнд кодта æмæ йæ мадæн загъта:
— Цуаны цæуын, æмæ мын фæндаггаг сцæттæ кæн. |
Вот однажды пришел он к матери своей и сказал:
— Я на охоту иду, приготовь мне еды в дорогу. |
| Фæндаггæгтæ йын скодта. Райста сæ æмæ Сау хохы бынмæ бацыд цуаны. Цуан кæны, афтæмæй йыл Хуыцау Сосланы сæмбæлын кодта. | Приготовила ему мать еды в дорогу, взял мальчик свои припасы и пошел на охоту, к подножию Черной Горы. Вот там-то и столкнул его бог с Сосланом. |
| Кæрæдзийæн æгъдау радтой, стæй лæппу дзуры Сосланмæ:
— Иумæ цуан кæнæм æви нæ? |
По обычаю поздоровались они, а потом мальчик спросил Сослана:
— Будешь охотиться со мной или нет? |
| Сослан зæгъы:
— Бынат уал æркæнæм нæхицæн, стæй уæд фендзыстæм. |
— Поставим пока шалаш, а потом посмотрим, — ответил ему Сослан. |
| Лæппу февнæлдта, мусонг акодта сæхицæн æмæ та дзуры Сосланмæ:
|
Мальчик тут же взялся за работу, сделал шалаш, в котором удобно могли они разместиться вдвоем, и опять спросил Сослана мальчик: |
| — Цæй, ныр иумæ цуан кæнæм æви нæ? | — Ну, как, будем вместе охотиться или нет? |
| — Цæй, цуан кæнæм, æрмæст, цы амарæм, уыдон нын иумæйаг куыд уой, афтæ,— зæгъы Сослан. | — Давай поохотимся, но только все, что добудем, чтобы общим считалось, — ответил Сослан. |
| Райсом раджы ацыдысты, изæрмæ фæцуан кодтой. | Разошлись они рано утром и охотились до вечера. |
| Изæры лæппу раздæр æрцыдис сæ бынатмæ. Арт скодта, физонджытæ артыл бавæрдта, лыстæн бакодта, афтæ Сослан дæр бахæццæ ис. | Когда стемнело, мальчик первым пришел на стоянку. Развел он костер, положил шашлыки у огня, приготовил постели. И тут возвратился Сослан. |
| Физонджытæ бахордтой. Лæппу Сосланы фæрсы:
— Бафæрсын аипп ма уæд, мæ хистæр, фæлæ истæуыл фæхæст дæ æви нæ? |
Поужинали они. Тогда спросил мальчик у Сослана:
— Пусть, мой старший, не покажется тебе нескромным то, что хочу узнать я у тебя. Добыл ли ты что за сегодняшний день? |
| Æмæ йын Сослан зæгъы:
— Ацы бонæй налатдæр мыл бон нæма скодта — тæрхъус дæр мæ къухы нæ бафтыдис. Дæуæн та куыд рацыди дæ цуан? |
И ответил ему Сослан:
— Хуже сегодняшнего за всю мою жизнь не было дня. Даже зайца не удалось убить. А много ли ты убил сегодня? |
| — Мæныл дæр ацы бонæй æвзæрдæр бон никуы скодта, цы чысыл бонтæ ацуан кодтон, уыдонæй — дыууиссæдзы иу хъуаг йедтæмæ нæ амардтон сагтæ,— загъта лæппу. | — За мою короткую жизнь мало пришлось мне охотиться, но из этих немногих дней сегодняшний был самый для меня неудачный. Только сорок оленей без одного убил я сегодня. |
| Сосланæн хъыг уыдис, æмæ йе ‘рфгуытæ фæтар кодта.
Ныххуыссыдысты æхсæвы. |
Нахмурил тут брови Сослан обидно ему стало.
Переночевали они вместе, |
| Райсомæй сыстадысты, аходæн бахордтой æмæ та ацыдысты цуан кæнынмæ. | а наутро, после завтрака, опять пошли охотиться. |
| Изæрæй та лæппу раздæр æрцыди, арт скодта, физонджытæ артыл бавæрдта Сосланы æрцыдмæ. Сослан дæр та ‘рцыди, æхсæвæр бахордтой, æмæ та лæппу Сосланы фæрсы:
— Куыд рацыд абон дæ цуан? |
Вечером мальчик снова пришел первым, развел костер и к приходу Сослана положил шашлыки у огня. Вот и Сослан вернулся. Поужинали они, и мальчик спросил у Сослана:
— А как сегодня удалась тебе охота? |
| — Никуы ‘мæ ницы — ацы дыууæ боны æппын мæнæн мæ къухы ницы æфты, фæлæ дæуæн куыд ацыд дæ цуан?
|
— Нигде никого, — мрачно ответил Сослан. Не везет мне эти два дня. А как тебе удалась охота? |
| — Ницы мæнæн дæр, æртиссæдзы иу хъуаг амардтон, æндæр мæ къухы нæ бафтыд,— зæгъы лæппу. | — Тоже плохо. Только шестьдесят оленей без одного убил я, — сказал мальчик. |
| Сослан та мæстæймæлгæйæ ныххуыссыди. | Такая досада взяла Сослана, что лучше бы, кажется, помереть. Лег он спать. |
| Сыстадысты та райсомæй, аходæн бахордтой æмæ та ацыдысты фæйнæ коммæ цуаны.
Изæры та лæппу раздæр æрцыди; арт скодта, физонджытæ артыл бавæрдта, афтæ та Сослан дæр фæзынди. |
Утром, после завтрака, опять разошлись они по разным ущельям, и вечером мальчик снова пришел первым. Успел он и костер развести, и шашлыки поставить возле огня до возвращения Сослана. |
| Бахордтой æхсæвæр, æмæ та лæппу Сосланы фæрсы:
— Мæ хистæр, абон дæр ницы бафтыди дæ къухы? |
Поужинали они, и опять спрашивает мальчик:
— А сегодня, мой старший, попала в твои руки добыча? |
| — Нæй, ницы,— ацы æртæ боны мæ къух ницæуыл хæст кæны, фæлæ ды цы бадæ? | — Ничто не удается мне в эти три дня. А как твои дела? |
| — Ницы, ныууадзæм нæ цуан, мæнæн дæр ницы æфты мæ къухы, абондæргъы фæзылдтæн æмæ цыппарыссæдзы иу хъуаг йедтæмæ сырдтæй мæ къухы нæ бафтыдис. | — Плохи мои дела. Пожалуй, лучше будет перестать нам охотиться. Мне тоже нет удачи. Целый день бродил я сегодня, а всего только восемьдесят голов дичи, без одной, удалось мне убить. |
| Ныххуыссыдысты та, фæлæ Сослан фырмæстæй нæ фынæй кæны: | Легли они спать, но от жгучей обиды не спится Сослану. |
| «Ныр уаргæ кæндзæни сырдты æмæ мæнæн къаддæр хай дæтдзæнис, æмæ уыйбæсты мæ мæлæт хуыздæр у, цы цæсгомæй ма бацæудзынæн Нарты ‘хсæнмæ?!» | «Будет он завтра делить добычу и мне даст, конечно, меныную долю. Нет, не снести мне этого, а лучше умереть. Не хочу я опозоренное лицо свое показывать нартам». |
| Сбон та ис, аходæн бахордтой, æмæ лæппу Сосланмæ дзуры:
— Цом, мæ хистæр, æмæ байуарæм, Хуыцау нын кæй радта, уыдон. |
Настало утро, позавтракали они, и сказал мальчик Сослану:
— А теперь, мой старший, пойдем делить то, что послал нам бог. |
| Æртæ ‘мбисы скодта сырды мæрдтæ лæппу. Сослан фырмæстæй кæсгæ дæр нал кодта сырды мæрдтæм, йе ‘рфгуытæ ныттар кодта. | Видит Сослан: на три равных части разделил добычу молодой охотник. Досадно стало Сослану, отвернулся он от добычи, свел свои брови, и потемнели они. |
| Уæд лæппу дзуры Сосланмæ:
— Сис, мæ хистæр, уый дын дæ хистæрæггаг. |
И тут сказал мальчик Сослану:
— Погляди, мой старший, это тебе доля по старшинству. |
| Сослан йе ‘рфгуытæ фæбæрзонд кодта æмæ систа иу хай. | Удивленно приподнял брови Сослан и взял свою долю. |
| — Сис ныр та æмбалы хай.
Сослан та дыккаг хай дæр систа. |
— А теперь возьми еще долю — это доля товарища.
И эту долю взял Сослан. |
| — Мæнæ ацы хай та мæн фæуæд,— зæгъгæ, сырды мæрдтæ йе ‘ккойы акодта, Сосланæн хæрзбон загъта æмæ араст ис. | — А последняя доля останется мне, — сказал молодой охотник и, взвалив себе на спину всю тяжесть звериных туш, доставшихся ему, пожелал он Сослану доброго дня и пошел прочь. |
| Сослан йæ фæстæ кæсгæйæ баззад æмæ дис кæны: «О Хуыцау, æз Нæртон лæг куы дæн, æмæ ай хуызæн тыхджын лæгыл куы нйкуы фембæлдтæн, уæд цавæр у, цы у?!» | Не шевелясь, глядит ему вслед Сослан и удивляется: «О, боже, ведь я живу среди могучих нартов, но такого сильного мужчины никогда не приходилось мне встречать. Кто же он такой?» |
| Фæсте йæ сурын байдыдта. Лæппу фæстæмæ фæкасти; Сослан æрцæуы, уый куы федта, уæд æрлæууыд æмæ Сосланы фæрсы:
— Цы ма дæ ферох и, мæ хистæр? |
И Сослан быстро стал догонять мальчика. А тот как раз оглянулся и увидел, что Сослан идет за ним. Тогда он остановился и спросил его:
— Видно, ты что-то забыл, мой старший? |
| Сослан дæр ын зæгъы:
— Иумæ фæцуан кодтам æртæ боны, æмæ дын дæ ном нæ базыдтон æмæ дæ фæсте уый тыххæй расырдтон. |
И Сослан ответил:
— Мы с тобой вместе три дня охотились, а я так и не узнал, как тебя зовут. Вот почему я поспешил за тобой. |
| — Ном мын нæма ис. Мæ фыдæн загътон, ном мыл цæуылнæ æвæрыс, зæгъгæ, æмæ мын загъта: «Цалынмæ дыл Нарты Сослан сæвæра ном, уæдмæ дыл ном æвæрæн нæй». | — Еще нет у меня имени. Когда спросил я у своего отца, почему он не дает мне имени, получил я такой ответ: «Не могу я дать тебе имени, пока не получишь ты его от друга моего, нарта Сослана». |
| Æмæ йын Сослан цингæнгæ афтæ зæгъы:
— Уæдæ, Сослан æз дæн, дæ фыды æрдхорд, æмæ дæ ном фæуæд Бедзенæджы фырт чысыл Арæхдзау. |
Обрадовался тут Сослан и сказал:
— А ведь это я Сослан отца твоего друг. Отныне называйся Бедзенагов сын удалой Арахдзау. |
| Арæхдзау æрцыди сæхимæ æмæ йæ фыдæн загъта:
— Æдзух Нарты кой кæнынц адæм, æмæ мын сæ æнæ бабæрæггæнгæ нæй. |
Вернулся домой Арахдзау и сказал отцу:
— У людей только и слышно, что о нартах. Хочется мне побывать у них. |
| — Уæ, дæ рынтæ дын бахæрон, ды мын балцы цæуынхъом куы фæуис, уæд ма мæнæн уымæй æхсызгондæр цы уаид,— зæгъы йын Бедзенæг. | — Пусть съем я твои болезни, но если ты у меня вырос настолько, что можешь сам ездить в походы, то что может быть мне приятнее, чем послать тебя в гости к нартам, — ответил ему Бедзенаг. |
| — Фæлæ дæ кæд афтæ тынг фæнды, уæд дæлæ идон райс, æмæ дæ кæцы бæх фæнды, уый æрцахс рæгъауы æмæ фæфæндараст у. | — Если тебе так сильно хочется попасть к ним, то возьми вот уздечку, поймай в нашем табуне коня, который придется тебе по нраву, и в счастливый час поезжай. |
| Æрцахста Арæхдзау рæгъауæй иу бæх, саргъ ыл сæвæрдта æмæ рараст ис Нартмæ. | Поймал коня удалой Арахдзау, оседлал его и поехал к нартам. |
| Хъæугæрон ыл къулыбадæг ус сæмбæлди:
— Дæ фæндаг раст, Бедзенæджы фырт чысыл Арæхдзау. |
У околицы селения увидел он вещую старуху.
— Пусть пряма будет твоя дорога, Бедзенагов сын, удалой Арахдзау! |
| — Зæрдырай фæу, хорз ус!
— Кæдæм цæуыс, мæ хур? — Нарты бабæрæг кæнын мæ зæрды ис. |
— Пусть сердце твое радуется, добрая женщина!
— Куда едешь ты, солнце мое? — Нартов хочу навестить. |
| — Æмæ уый цы хуызæн бæхыл цæуыс? Уыдонæн сæ фыййæуттæм кæрдзын хæссынæн ахæм бæхтæ куы ис; уый дæ кард цы хуызæн у? | — А что это за конь под тобой? Ведь они на таких клячах возят припасы пастухам на пастбища. А что это у тебя меч? |
| Уыдонæн се ‘фсинтæм цыхт лыг кæнынæн ахæм кæрдтæ куы ис; уый дæ хъæргæнаг цы хуызæн у? | Ведь нартские жены сыр режут такими ножами. А что это за громовик у тебя в руках? |
| Уыдонæн сæ фыййæуттæм уадындзтæ уый хуызæттæ куы ис. Ды Бедзенæджы фырт нæ дæ, кæцæйдæр дæ хæмпæлæй æрхаста. | Он меньше свирели, на которой играют нартские пастухи. Нет, ты не сын Бедзенага. Не иначе, он тебя где-нибудь в бурьяне нашел. |
| Уæд дын, йæхицæн буц цы бæх дары æмæ цæуынмондагæй æрттигътæ чи хæры, уый раттаид. Уымæн йæ бæх у асткъахыг æмæ цыппæрхъусыг, дæуæн йæ цæст кæй нæ уарзы, уыцы бæх. | Был бы ты родной его сын, дал бы он тебе того коня, которого он в холе для себя бережет и который застоялся и так жаждет скакать, что давно уже грызет стальные свои удила. Восемь ног у коня его и четыре уха. Пожалел он, видно, дать тебе этого коня. |
| Æмбисонд йæ кард, йæ хъæргæнаг — хæстмондагæй цъæх арт чи уадзы. | В пословицу вошел его меч, лучше которого нет. А его громовик синее пламя испускает в жажде боя. |
| Арæхдзау фæстæмæ раздæхти.
— Цæмæн раздæхтæ, Арæхдзау? — фæрсы йæ Бедзенæг. — Æз дæ фырт нæ дæн! |
Повернул тут Арахдзау коня своего обратно.
— Почему ты вернулся, сын мой Арахдзау? — Не сын я тебе. |
| — Цæуылнæ дæ? | — Что с тобой? |
| — Уæд мын, цæуынмондагæй æфсæн æрттигътæ цы бæх хæры, уыцы бæх раттис, хæстмондагæй дын цъæх арт цы хæцæнгæрзтæ уадзынц, уыцы хæцæнгæрзтæ мын раттис. | — Был бы я сын твой, ты дал бы мне того коня, который давно застоялся и так жаждет скакать, что давно уже сгрыз стальные свои удила. Был бы я сын твой, ты вооружил бы меня тем громовиком, который испускает синее пламя в жажде сражения. |
| — О, дæ рынтæ дын бахæрон, ды мын уыцы бæхыл бадынхъом æмæ уыцы хæцæнгæрзтæ хæссынхъом куы уаис, уæд ма мæнмæ уымæй хуыздæр цы кæсы! Фæлæ чысыл дæ нырма, æмæ семæ нæ сарæхсдзынæ,— зæгъы йын Бедзенæг. | — Пусть съем я недуги твои, но если ты уже так возмужал, чтоб сидеть на моем коне и носить мое оружие, то что ж может быть приятнее для меня? Но ты еще мал, и не справиться тебе с таким конем и подобным оружием. |
| — Уый мæхи хъуыддаг у! — зæгъы Арæхдзау. | — Это уже будет мое дело, — ответил Арахдзау. |
| — Уæдæ, уæртæ ныккæнды, дыууæ галы кæй нæ фæлдахынц, ахæм къæй ис, æмæ уый бын сты мæ бæх дæр, мæ гæрзтæ дæр. | — Тогда спустись в подземелье, увидишь плиту, которую паре быков не повернуть. Под ней ты найдешь и коня, и оружие. |
| Æмæ бакодта Бедзенæг лæппуйы æмæ йын бацамыдта йæ бæх æмæ йæ гæрзтæ. | Повел Бедзенаг мальчика в подземелье и указал ему, где находится его конь и его оружие. |
| Арæхдзау къæй йæ къахы фындзæй стъæпп ласта, æмæ къæй фæуæлгоммæ ис. | Толкнул Арахдзау носком, и сразу перевернулась плита. |
| Бæхы раласта, хъара сапон райста, хъара Теркмæ æрбаласта бæхы æмæ йæ пылыстæг цæппузыры хуызæн скодта. Саргъ сæвæрдта, йæ гæрзтæ райста, сбадти бæхыл æмæ рараст и Нартмæ. | Вывел он коня из подземелья, взял черное мыло, к черному Терку повел он коня и так начистил его, что стал конь чист, как пуговица из слоновой кости. Оседлал коня Арахдзау, взял в руки оружие и поехал к нартам. |
| Нарт сæ дзаггарзыл æмбырд кæнынц æмæ кæрæдзимæ дзурынц: | А нарты в это время как раз собрались у своего полного чана и такой ведут разговор: |
| — Цæй æмæ та минас кæнæм!
Уæд Уырызмæг зæгъы: — Дæлæ нæ быдыры цыдæр фыдбылыз: мæй æмæ хур, мигъ æмæ дунейы маргъ иумæ ссæуынц, фæсте гутоны хахх зайы. |
— Давайте будем опять пировать.
Вдруг Урызмаг сказал: — А ведь что-то неспокойно на нашей равнине. Множество лун и солнц заблистало на небе, а ниже стелется туман, стаи птиц густой тучей летят к нам, и глубокая борозда, точно после плуга, пролегла по нашим полям. |
| Кæсынц, æмæ йын ничи ницы иртасы. | Обернулись все нарты туда, куда указал Урызмаг, но никто не может понять, что это за напасть движется на нартское селение. |
| Сатана мæсыджы бадтис. Сæрвыстой мæсыгмæ Сатанамæ: | А Шатана в это время сидела в башне. Послали к ней нарты спросить: |
| — Дæ хорзæхæй, дæ арвы айдæнæй нын уыцы цæуæджы хъуыддаг раиртас.
Сатана акасти арвы айдæнæй: |
— Будь милостива, Шатана. Взгляни в небесное зеркало твое, что за гость незваный появился на нашей равнине?
Взглянула Шатана в небесное зеркало: |
| — Гъе Нарт, Нарт, цæрынæй-хæрынмæ тых фæкодтат дзыллæйæн, ныр уæхимæ ссæуы тыхгæнæг. | — Эх, нарты, нарты, всю-то вы жизнь одерживали верх, а теперь вот на вас идет насильник. |
| Мигъ кæй хонут, уый у йæ бæхы комы тæф; дунейы маргъ кæй хонут, уый йæ асткъахыг бæх зæххæй фæрчытæ тоны йæ сæфтджытæй, æмæ йæ сæрты халæттау тæхынц; | То, что туманом кажется вам, — это пар изо рта его коня. То, что кажется вам стаями птиц, — это из-под копыт еш восьминогого коня взлетают комья земли выше головы его, и черным воронам подобны они. |
| мæйтæ, хуртæ кæй хонут, уыдон — йæ гæрзтæ, цæстытæ сæм нæ лæууынц, афтæ æрттивынц; фæсте гутоны хахх кæй хонут, уый та уый у, æмæ у гыццыл лæппу, æмæ йæ кард зæхмæ хæццæ кæны æмæ йæ гæрдгæ цæуы. | То, что множеством лун и солнц кажется вам, — это оружие его так сверкает, что слепнут глаза от этого блеска. А глубокую борозду оставляет огромный меч этого всадника. Он ведь еще маленький мальчик, по земле волочится меч его и взрывает ее. |
| Ныр фурдмæ кæсут, æмæ йын кæд йæ тæнæг агура, уæд дзы тас нæу; кæд æмæ, цы ранмæ æрбахæццæ уа, уым комкоммæ æрбацæуа, уæд уын уый, цы тыхтæ фæкодтат, уыдон бакæндзæн уæхицæн. Йæ гыццылмæ йын ма кæсут. | Глядите теперь на реку: если будет этот всадник искать мелководья, то он нам не опасен, если же он, не ища брода, напрямик через реку будет переправляться, то совершит он над вами насилие. А то, что он мал ростом, на это вы не надейтесь. |
| Кæсынц, æмæ цы ранмæ схæццæ ис, уым фурды цæхгæрмæ, кæсаг куыд æрбасыффытт кæна, афтæ æрбауади,— тæнæг дæр нæ бацагуырдта, ивылд дæр нæ бацагуырдта. | Взглянули нарты и видят: подъехал всадник к фурду и, не разбирая, где мелководье, а где омут, пустил коня через фурд, и пересек конь бурное течение фурда с такой быстротой и ловкостью, с какой рыба пересекает ее. |
| — Мах дæ хорзæх, Сатана, цалынмæ нæм не схæццæ ис, уалынмæ нын уынаффæ бакæн,— дзурынц Нарт. | — Будь милостива к нам, Шатана. Пока он сюда не поднялся, посоветуй нам, как быть. |
| — Тагъд уæ куывдмæ цæугæут Алæгаты стыр хæдзармæ, æмæ уым авд рæнхъæй сбадут. Сосланы уырдыглæууæг скæнут. | — Идите скорее в большой дом Алагата, в семь рядов садитесь вокруг болыного сосуда и начинайте пир. Сослан пусть прислуживает старшим. |
| Лæппу у цæуæг æмæ уæле бадын нæ комдзæн æфсæрмæй, æмæ авд рæгъы дымæгмæ сбаддзæн, æмæ авд рæгъы дæр уымæ сиддзысты. | Путник молод и, явившись на пир, он постесняется сесть наверху со стариками, а сядет в конце всех семи рядов. Тогда пусть все семь рядов посылают ему чаши заздравные. |
| Нозтæй йæ куы нæ амарат, уæд ын мæлæт нæй. Дзæгъæл дзырд æм мачи кæнæд, уæд уæ сыхгæйттæ фæкæндзæн, фесафдзæн уæ. Уымæн йе стыр ныфс йæ бæх у; баздæхут, æмæ | Придется ему выпить все эти чаши, и если от этого он не умрет, то иначе вам его никак не одолеть. Только пусть никто не скажет ему лишнего слова, а то прорубит он среди вас улицы и переулки и погубит всех. Крепко надеется он на коня своего. |
| Уырызмæджы Хъулоны авд хатты æнæдон сасмæй байсæрдут æмæ йæ авд хатты змисы мидæг стулын кæнут. | Возьмите скорее у старого Урызмага его Пегого, сухим чудесным клеем осыпьте его и семь раз вываляйте его в песке. |
| Уыцы хуызæнæй-иу ын йæ бæх бабæттут Уырызмæджы Хъулонимæ иу бæхбæттæныл. Уазæджы бæх змис тондзæн, Хъулон та буарæй тондзæн æмæ йын йæ фæрстæ фæхуынчъытæ кæндзæн. | Когда гость сойдет с коня, привяжите коня его на одной коновязи с конем Урызмага. Подерутся кони, начнут грызть зубами друг друга, куски песчаного панциря придется отрывать коню гостя нашего от тела коня Урызмага, а тот будет вырывать кровавые куски с тела коня нашего гостя и нанесет ему тяжелые раны. |
| Хъæумæ куы схæццæ уа, уæд æм æз дзурдзынæн: «Раздæх, фысым дын дæн, цæуæг лæппу куы дæ». | Когда же будет подъезжать он к селению, я выйду навстречу и скажу ему: «Сверни в наш дом. Ты ведь молод и едешь издалека, а я буду тебе доброй хозяйкой». |
| Куы мæм æрбаздæха, уæд æй æз æрбахондзынæн æмæ йын йæ хæринагыл ныккалдзынæн хин æмæ кæлæн — ныфс æм куыд нæуал уа, афтæ. | Если удастся мне заманить его в наш дом, я всю свою хитрость и коварство волью ему в пищу, чтобы лишить его веры в свою силу. |
| Кæд æмæ мæм не ‘рбаздæха, уæд ын æз, уæртæ уынджы, йæ размæ цæттæ фæткъуы фестын кæндзынæн, дæлæмæ куыд згъæла, афтæ. Уымæй куы бахæра, уæд дæр хъауджыдæр нæу — ныфс æм нал уыдзæн. | Если же не удастся мне заманить его в дом, то я там вон, посреди улицы, на пути его, мгновенно выращу яблоню, с ветвей которой осыпаться будут спелые плоды. Если только попробует он плоды с этой яблони, все равно потеряет он веру в себя. |
| Уалынмæ Арæхдзау дæр æрбацæуы, æмæ йæм Сатана хъæр кæны мæсыгæй:
— Æгас цу, Бедзенæджы фырт Арæхдзау, раздæх — фысым дын куы дæн! |
Въехал уже Арахдзау в нартское селение, и кричит ему Шатана из башни:
— Здоровым к нам прибывай, Бедзенагов сын, Арахдзау! Заезжай к нам в дом, доброй хозяйкой буду я тебе. |
| — Мæ фыд дæр дæ хуызæн налæттæм фысыммæ нæ цыд,— зæгъы йын Арæхдзау.
— Уæд та дæ разы дзæгъæл фæткъуыйæ дæ ком ауазал кæн, дæ дзыппытæ дæр дзы айдзаг кæн,— дзуры та Сатана. |
— Не в обычае у отца моего останавливаться у коварных женщин, тебе подобных!
— Если отворачиваешься ты от нашего угощения, освежись тогда плодами вон той, среди улицы растущей яблони, можешь наполнить ими карманы свои, — сказала ему Шатана. |
| — Уæ налат, кæс-ма дæ бæласмæ!
Ехсæй йæ ныццæвы, æмæ бæлас гыбаргыбургæнгæ кæдæмдæр фæтæхы. |
— О, дерзкая, взгляни-ка, где твое дерево! — ударил Арахдзау плетью по стволу яблони, раздался треск, и ничего не осталось от яблони. |
| Ссыдис Нарты æмбырдмæ. Ракалдысты йæм: | Подъехал он к дому, где собрались нарты, выбежали они все к нему навстречу: |
| — Æгас цу, Бедзенæджы фырт Арæхдзау — нæ дардбæстаг уазæг! | — Здоровым к нам прибывай, Арахдзау, сын Бедзенага, гость наш из дальней страны! |
| — Йæ бæх уал ын бæхбæттæныл абæттут, тæвд у æмæ ауазал уа, дæлæ Уырызмæджы Хъулон дæр бæхбæттæныл баст у, æмæ йæ уыимæ абæттут,— дзурынц иутæ. | — Коня его надо скорее привязать, разгорячен он и пусть остынет. Привяжите его вон туда, где привязан Урызмагов Пегий. |
| — Йæ гæрзтæ йын сисут æмæ йын сæ искуы æрцауындзут,— дзурынц иннæтæ. | — Примите оружие его и повесьте, где поудобней. |
| Йæ гæрзтæ йын систой æмæ сæ куы иу рагъæнмæ бадавынц, куы иннæ рагъæнмæ, фæлæ сæ рагъæнтæ нæ уромынц — æртонынц уайтагъд. | Вот приняли они его оружие, но, на какую вешалку ни повесят, не выдерживает вешалка, обрывается. |
| — Уыдонæн сæ рагъæн æз мæхæдæг дæн — æриут сæ ардæм!
Æмæ сæ йæ уæлæ ‘рбаста. |
— Мое оружие только на мне можно повесить, — сказал Арахдзау и подвязал на себе свое оружие. |
| Уæле йæ бадын кæнынц, æмæ нæ комы. Ракуырдта æмæ авд рæнхъы дымæгмæ сбадт, ам мын æмбæлы, зæгъгæ. | Приглашают его нарты сесть наверху со старшими — почетными гостями, но он не садится там, просит про-
щенья и просит разрешить ему сесть в самом конце семи рядов. — Мне здесь полагается быть, сказал он. |
| Авд дæр сидынц, æмæ авд рæнхъы сидт дæр уымæ цæуы. Цас нуазы, цас хæры, уæддæр йе ‘гъдæуттæ иннæтæй хуыздæр кæны. | Вот все семь рядов поднимают здравицы, и со всех семи рядов чаши приходят к нему. Он все выпивает, но сколько ни пьет и сколько ни ест, все же лучше всех исполняет застольный обычай. |
| Сослан уырдыг лæууы æмæ нуазæн фæстæмæ нæ исы. Хызы фырт Челæхсæртæг уым уыди рæбынæй бадæг, Сайнæг-æлдар та дзы уыди хистæрæн. | Сослан прислуживал там, и ни одной не опорожненной чаши не принимал он у гостей. Челахсартаг, сын Хиза, сидел там на почетном месте, а сам Сайнаг-алдар был старшим на этом пиру. |
| Сослан-иу дзаг нуазæн куы фæцæйхаста, уæд-иу фынджы кæрæттыл кафгæ бацыд рæбынмæ — хистæртырдæм. Фынгæй-иу къæбæр дæр нæ ахауд, дзаг нуазæнæй-иу æртах дæр не ‘ркалд, афтæмæй-иу фынгæй йæ иу кæронæй йе ‘ннæ кæронмæ бацыд. | Когда подносил Сослан гостю полную чашу, то, держа ее в руках, он в пляске шел по краю стола, снизу доверху проходил он по краю стола, но ни кусочка не падало со стола, и ни капли не проливалось из чаши. Так, в пляске, переходил он с одного края стола на другой. |
| Хызы фырт Сосланмæ дзуры:
— Уæ нозтæй карздæр чи у, уымæй ма мын иу дзæбидыры сыкъа æрбахæссут. |
И сказал тут сын Хиза Сослану:
— Поднеси-ка ты мне турий рог, наполненный самым крепким из ваших напитков. |
| Уый йын ронг бахаста.
Дынджыр галы сгуы систа, нуазæн райста Хызы фырт æмæ дзуры Сосланмæ: |
Принес ему Сослан турий рог, наполненный ронгом, поднял сын Хиза этот рог одной рукой, а в другую руку взял он болыной почетный кусок, бедренную кость от туши вола, и сказал Сослану: |
| — Дæлæ нæм уазæг куы ис, Бедзенæджы фырт чысыл Арæхдзау. Адзур-ма мын æм, æз дæр ын мæ нуазæн авæрон. | — Ведь у нас там, ниже всех, сидит гость наш, Бедзенагов сын, удалой Арахдзау. Позови-ка его сюда, я хочу сделать ему это почетное подношение. |
| Адзырдта йæм, æмæ Арæхдзау фæсæррæтт ласта цæрдæг, йæ уæззау гæрзтæ йæ уæлæ, афтæмæй, фынгмæ схызти æмæ дунейæн æмбисонды кафт кæнгæ фæцæуы. | И на зов Сослана быстро вскочил Арахдзау. Обвешанный тяжелым оружием, вскочил он на край стола и направился к сыну Хиза, в ту сторону, где сидели старшие. В искусной пляске шел он к ним, на удивление всему миру была эта пляска! |
| Хызы фыртмæ бацыди, æмæ йын Хызы фырт зæгъы:
— Мæнæ дын мæ нуазæн, уазæг дæ æмæ! |
Вот подошел он к сыну Хиза, сидевшему на почетном месте, и сказал ему сын Хиза:
— Ты гость, и вот тебе от меня почетное подношение. |
| Арæхдзау нуазæн йæ тæккæ бынæй бануæзта, галы сгуы дæр, мæнæ бирæгъ куыд уа, афтæ ахсыдта, Хызы фыртæн раарфæ кодта æмæ йæ бынатмæ рацыди. | До самого дна осушил чашу удалой Арахдзау, и, точно волк, до самой кости обглодал он все мясо с бедра. После этого поблагодарил он сына Хиза и вернулся на свое место. |
| Хызы фырт æнхъæлдта, уæдæ ма ацы нуазæн куы бануаза Арæхдзау, уæд ахаудзæн, фæлæ йæ Арæхдзау хъуыды дæр не ‘ркодта. | Думал Челахсартаг, сын Хиза, что после этой чаши свалится с ног Арахдзау, но как ни в чем не бывало держался тот на ногах. |
| Хызы фыртæн уый фæхъыг ис æмæ радзырдта:
— Куыдзы хъæвдын, дæ кæфы смаг калгæ ардæм цы ссыдтæ! |
Обиделся сын Хиза, что не по его вышло, и сказал он Арахдзау:
— И чего это ты, собачий щенок, приехал сюда, ведь от тебя рыбой воняет. |
| — Æз æцæг куыдзы хъæвдын — абон майрæмбон, иннæ майрæмбоны æз ацы уынгтæ бæхы фаджыс куы нæ фестын кæнон,— загъта мæстыйæ Арæхдзау. | — Я действительно буду собачьим щенком, — в гневе ответил Арахдзау, — если через неделю не приеду сюда и не упрячу все это селение под конский навоз. |
| Фæтæргай ис æмæ рацыд.
Йæ бæхы куы федта,— хæрз маст та йын уæд уыдис. Йæ бæх фæтыхджындæр Уырызмæджы Хъулоныл, фæлæ йæ уæддæр тынг ныддæндагдзæфтæ кодта Уырызмæджы Хъулон. |
И, сказав это, он вышел из дома.
Когда же увидел он коня своего, еще сильнее разгневался. Одолел его конь Урызмагова Пегого, но все же Пегий сильно покусал коня Арахдзау. |
| Арæхдзау куы рацыд, уæд Хызы фырт хорзау нал уыди, катайы бацыд: «Хуыцау мæ бабын кодта, дзæбæх лæгæй мæхи нæ фæхæсджын кодтон! Фæстæмæ мын æй чи ‘рбаздахид, уымæн стыр лæвар ракæнин». | Когда Арахдзау вышел из дома, не по себе стало сыну Хиза, и встревожился он: «Лишил меня разума бог, недоброго человека я обидел. Кто вернет его обратно, тому сделаю я щедрый подарок», — так говорил он. |
| — Æз æй раздахин, фæлæ мæнгард лæг дæ, нæ дыл æууæндын,— дзуры йæм Сослан. | И Сослан сказал ему:
— Я бы взялся вернуть его, но ты вероломный мужчина, и нельзя тебе верить. |
| — Хуыцау æмæ зæхх ме ‘вдисæн,— зæгъы Хызы фырт,— цыдæриддæр мæ курай, уымæй дæ зæ рдæ худт нæ райсдзынæн. | — Бог и земля пусть будут свидетелями моими, — сказал тут сын Хиза, Челахсартаг. — Проси у меня, чего хочешь. Любое желание сердца твоего исполню. |
| Хызы фыртæн уыди фыдрæсугъд чызг — Бедуха, зæгъгæ.
—Уæдæ мын Бедуха-рæсугъды ратт, æмæ дын æй раздахдзынæн,— зæгъы йын Сослан. |
У сына Хиза была дочь — красавица Бедоха.
— Выдай за меня красавицу Бедоху, и я верну на пир удалого Арахдзау. |
| —Арæхдзауимæ мæ бафидауын кæн æрмæст, æмæ дæу фæуæд,— загъта Хызы фырт. | — Ты только помири меня с Арахдзау, и тогда пусть она будет твоей, — сказал Челахсартаг. |
| Сослан йæ хъандзалсæфтæг бæх раласы, абады йыл æмæ Арæхдзауы фæсте расуры; куы йæ фæцæйæййæфта, уæд дзуры йæхинымæры: | Вывел Сослан своего коня упругокопытого, вскочил на него и погнался вслед за Арахдзау. Он почти уже нагнал его, как вдруг подумал с опаской: |
| «Ныр йæ разæй фæуин, æмæ мæ разыбадæг хондзæн, фæсте йæ сурин, æмæ мæ фæдисон хондзæн!.. Цæй, цыдæриддæр уа,— йæ фæрсты цон». | «Как мне быть? Догнать его? Он подумает, что я его преследую. Обогнать его и выехать ему навстречу? Может подумать, что я в засаде сидел и ждал его. Ну, будь что будет, поеду сторонкой». |
| Æмæ йæ фæрсты бацыд.
—Йе Бедзенæджы фырт чысыл Арæхдзау, курын ‘дæ, æмæ нæ тæргайæ ма ацу, дæу тыххæй Нарт æддæг-мидæг сысты. |
И, поравнявшись с Арахдзау, крикнул Сослан издалека:
— Эй, Бедзенагов сын, удалой Арахдзау, прошу, обиженным не уезжай от нас. Всполошились все нарты из-за твоего отъезда. |
| —Хуыцау уæ кæрæдзийы цæгъдæг фæкæнæд! — зæгъгæ, йæм дзуры Арæхдзау. | — Пусть бог сделает так, чтобы вы истребили друг друга, — ответил ему Арахдзау. |
| «Цæй, лæппу у, æмæ йын исты зæрдæлхæнæнтæй зæрдæ сæвæрон, кæд истæмæ бабæллид»,— ахъуыды кодта Сослан æмæ дзуры:
—Арæхдзау, куы раздæхис, уæд дын хорз лæвар ракæнин. |
«Он еще мальчик. Что, если подкуплю я его сердце обещанием подарка», — подумал Сослан и сказал:
— Если бы ты вернулся, Арахдзау, какой богатый подарок я сделал бы тебе! |
| —Зæгъ-ма мын, дæ лæвар цы у, уый.
—Мæ бæх. —Æмæ дын æм цы миниуæг ис? |
— Подарок? Скажи-ка мне, какой твой подарок.
— Коня моего я тебе подарю. — А чем знаменит твой конь? |
| —Хуыцау, зæхх — ме ‘вдисæн, Хурыскæсæнæй йын Хурныгуылæнмæ цæстыфæныкъуылдмæйы цыд йедтæмæ нæу. | — Бог и земля пусть будут свидетелями моими — в один миг может он проскакать от места восхода солнца до места заката его. |
| —Гъæ, уæууæй, Сослан, уый диссаг кæмæ кæсы! Мах кæрæдзимæ къуымæл нуазынмæ ахæм бæхтыл фæцæуæм. | — Горе тебе, Сослан, если ты в этом видишь чудо. Мы на таких клячах ездим из дома в дом браги выпить. |
| —Уæдæ ма мæм иу лæвар ис ноджыдæр — мæ кард. | — Другой я тебе предложу подарок — меч мой булатный. |
| —Æмæ дын æм цы миниуæг ис? | — А чем ценен твой меч? |
| —Хуыцау, зæхх — ме ‘вдисæн, дæ цæст цы фена, хъæдæй, дурæй йæ цæуыл рауадзай,— цыргъдæр йедтæмæ къуымых нæ кæны. | — Бог и земля пусть будут свидетелями, опусти мой меч хоть на дерево, хоть на камень, — все, что ни увидит глаз, — все он разрубит и не только не затупится, а станет еще острее. |
| —Гъæ, уæууæй, Сослан, æмæ махæн не ‘фсинтæм цыхт лыг кæнынæн ахæм кæрдтæ куы ис. | — Эх, эх, Сослан, да ведь наши жены режут сыр такими ножами. |
| —Уæдæ ма мæм иу лæвар ис.
—Уый та дын циу? |
— Есть у меня еще один подарок.
— Ну, что еще за подарок? |
| — Мæ карды сæр — мæ хъуымбылæг.
—Æмæ дын æм цы миниуæг ис? |
— Стальной шарик на рукояти меча моего.
— Чем же ценен этот шарик? |
| — Хуыцау, зæхх — ме ‘вдисæн, сау мæйдар æхсæв мæ быæдыры астæу куы æрæййафы, уæд уый рухсмæ мæ хæдзармæ сфардæг вæййын. | — Пусть будут свидетелями бог и земля, если черной ночью застанет меня в степи непогода, то этот шарик освещает мне путь, и я благополучно возвращаюсь домой. |
| — Гъæ, уæууæй, Сослан, ды Нæртон лæг нæ дæ, уыдон диссæгтæ кæмæ кæсынц! Махæн нæ фыстæ æрæгмæ куы ‘рцæуынц, уæд нæ чындзытæ сæ къæртатыл ахæмтæ бакæнынц фыстæ дуцæгæйæ, мæйдары. | — Э, Сослан, раз это кажется тебе чудесным, значит ты не из нартов. Когда наши овцы у нас возвращаются поздно домой, то невестки наши на ведра свои надевают такие шарики и при свете их доят овец. |
| — Уæдæ мын дæу раздахыны тыххæй Хызы фырт Бедуха-рæсугъды дæтты.
— Афонмæ дæр мын уый загътаис, Сослан,— зæгъгæ, загъта Арæхдзау æмæ раздæхти. — Курын дæ, æмæ дын дæ хорз хæзнатæ кæй фаудтон, уый дын хъыг ма уæд,— зæгъы Арæхдзау Сосланæн, æмæ рараст сты Нарты хъæумæ. |
— А еще вот что скажу я тебе, Арахдзау: если удастся мне вернуть тебя на пир, то сын Хиза отдаст замуж за меня красавицу Бедоху.
— С этого бы ты и начинал, Сослан, — сказал Арахдзау и повернул обратно. — Только прошу, не обижайся на то, что я хулил чудесные сокровища твои. |
| Фæндагыл сыл Уазы фырт Дзех дæр амбæлди; кæрæдзийæн сæ хъуыддæгтæ радзырдтой. | По дороге в нартское селение встретили они сына Уазова — Дзеха и рассказали ему о своем деле. |
| — Мæ фыдыстæн, уæдæ æз дæр сымахæй нал фæцæудзынæн,— загъта Уазы фырт Дзех æмæ семæ рацыди. | — Своим отцом клянусь, если так, то я не покину вас, — сказал Дзех, сын Уаза, и поехал с ними. |
| Хызы фырт куы базыдта, раздæхтысты, уый уæд йæ ард фæсайдта æмæ Бедухайы къухыл рахæцыд æмæ Айнæджы фидармæ ссыд. | Но, увидев, что вернулись они, сын Хиза нарушил свою клятву и, схватив Бедоху за руку, поднялся в Айнаг-крепость, в свою крепость на высокой отвесной скале. |
| цокора | челка, чуб |
| аххæрæг | главная поперечная балка в потолке |
| тæлы | обруч |
| лагъз | ящик |
| æвгъæд | роды |
| æрттигъ | треугольный (предмет) |
| дзаггарзыл | дзаг=полный, гарз=большая емкость |
| рагъæн | вешалка |
| Нарты кадджытæ\\ Составители: В.Абаев, Н.Багаев, И.Джанаев, Б.Боциев, Т.Епхиев. Литературный редактор И.Джанаев. Владикавказ: «Алания». 1995. С.293-301. | Осетинские нартские сказания.\\ Составители: В.Абаев, Н.Багаев, И.Джанаев, Б.Боциев, Т.Епхиев. Перевод с осетинского Ю.Либединского. Москва-Владикавказ. 2001. С.432-445. |
